Паша и Яна - муж и жена, 10 лет вместе. Три года они сидят на «крокодиле» - так называют дезоморфин. Поставки героина в город перекрыл Госнаркоконтроль (ГНК) в 2008-м, и теперь 85-90% инъекционных наркоманов в городе - дезоморфинщики. (21 фотография)

Место, где мы находимся, на языке гээнкашников называется притоном. А так - двухкомнатная квартира на первом этаже, с минимумом мебели. Фоном работает телевизор из комнаты. Сильно пахнет йодом, стены - в рыжих потеках. На кухне они сливаются в сплошное коричневое пятно. Два года назад взорвался «баллон» - пластиковая бутылка с бензином, содой и седалом-м. Бутылка взорвалась во время нагревания. Был пожар, но не сильный. Теперь соду заменяют «Кротом» - в этом случае нагревать не требуется, достаточно трясти баллон четверть часа, и все.

Проводится ревизия. Кончился бензин и муравьиный спирт, и Яна отправляет Катю на бензоколонку. Все рассчитано до копейки - бензин продают минимум по 2 литра, то есть 50 рублей. Но на ближайшей колонке не принимают пластиковые канистры, а значит, бензин придется покупать через водителей. Но водители могут налить и бесплатно, ну или дешевле, а значит, денег Кате дается совсем впритык.

Катя единственная из всего притона пока имеет работу - грузчик на овощном складе. Смешливая короткостриженная блондинка, 28 лет, косолапит. (В притоне, кстати говоря, к Кате относятся со сдерживаемым презрением. Во-первых, ВИЧ+, да еще и отрицает. Во-вторых, лесбиянка).

Бензин «неразработанный» - его ставят в углу, продышаться. Начинают готовить дозу. Лида идет раскатывать таблетки седала банкой, на ходу вырывает лист из собрания сочинений Василия Федорова - подстелить. Паша, плеснув в тарелку «муравьишки», счищает с боков спичечных коробков фосфор зубной щеткой. Яна идет взбалтывать баллон с ингредиентами в комнату.

Тане - дочке Яны и Паши - восемь лет, и по решению органов опеки она уже полгода находится в приюте. Скоро девочку переведут в детский дом, и этого Яна панически боится. «Но ездить к ней можно, ездить к ней разрешают. Она там в школу ходит, в первый класс, - объясняет Яна. - Может быть, ей там и вправду лучше, как инспектора говорят. Но нельзя ее в детский дом!»

В комнату заглядывает Лида и тут же, вежливо улыбаясь, выходит. Ее девятилетний сын Ваня тоже в приюте, но говорить об этом Лида не хочет. Отец мальчика вот уже два года как в тюрьме, 228-я - хранение и распространение. Как он сидит и когда выходит, Лида не знает: «Связь с ним потеряна всякая»

Яна стоит у самодельных весов, сделанных из шприцов и л’этуалевских карточек. Получившиеся ингредиенты взвешиваются, определяются пропорции. В качестве гирек используются спички. Быт наркоманов очень экономичен.
Ингредиенты ссыпают в фурик - стеклянный пузырек. «Ставится реакция» - пузырек закапывают донышком в соль на плите. Реакцию ставит Паша. Нужно вовремя снять фурик, вовремя разбавить раствор водой. Пузырек тихо дымится, внутри булькает что-то красноватое.

Через 10 минут раствор готов. Дымится, пахнет малиновым морсом. Лида осторожно выбирает жидкость шприцем через сигаретный фильтр. Из шприца разливает по личным шприцам каждого - по полтора куба. Теперь нужно разбавить «тропиком» - тропикамид, капли для глаз. «Тропик» усиливает эффект, но делает его более коротким. Он очень дорогой - 150 рублей, но после одного применения чистым крокодилом колоться уже невозможно.

За «тропик» вечно идет война, и каждый хранит свой пузырек ближе к телу: Яна - в носке, Паша - в кармане спортивных штанов, Лида прячет под топиком. Шприцы у каждого тоже свои, так безопаснее. У всех - гепатит С, но «вичовых нет» - если Катю с ее сомнительным статусом не считать. Шприцы хранятся в пачках из-под чая - «Принцесса Нури», приятного чаепития. Колются инсулинками - тонкая, короткая игла.

Паш, вмажь меня, - просит Лида. Склоняет голову набок, зажмуривается и, набрав полную грудь воздуха, затыкает нос. Паша примеривается и медленно вводит иглу в шею до основания. Подождав, вытаскивает до половины, вводит снова - ищет контроль. Если не попасть в вену, раствор жжется огнем.

Когда крокодил оказывается в вене, «начинается чернота». Все мышцы расслабляются, все мысли исчезают, перед глазами поднимается тьма. «Ничего нет, и тебя нет тоже, - вполголоса объясняет Яна. - Только ощущение, что все в мире правильно». Ни эйфории, ни галлюцинаций. 20 минут несуществования.

Яне некуда колоться. Распухшая левая рука от запястья до плеча багрово-фиолетового цвета, короста, из-под которой иногда выступает гной. Правая рука в «дорогах» - синяках вдоль вен и шишках - «часть рассасывается, часть нет». Ноги в кровавых потеках - в них Яна пыталась вмазаться утром.
«Видишь, ей хорошо, а мне ни о чем», - говорит Яна зло, кивая на Лиду. В шею может вмазываться только человек в нормальном весе. У Яны и Паши шейные вены уже ушли глубоко, не достать. Последний раз Яна взвешивалась зимой. Было 37 килограммов, но сейчас она еще худее.

Создал цикл жестких по содержанию фотографий о жизни наркоманов в Украине. Этот проект принес ему Первую премию конкурса World Press Photo 2012 года.

В Украине самый большой в Европе процент ВИЧ-инфицированных. Фотографии Стиртона безжалостные. Но, может быть, именно такую правду должны видеть и подростки, и дети - чтобы никогда в жизни не прикасаться к тому, что настолько уродует эту жизнь, - к наркотикам.

1. Ниже на фотографиях жизнь наркоманки Татьяны (29 лет), она ВИЧ-инфицированная.

Когда-то Татьяна работала на хлебозаводе, затем потеряла работу и занялась проституцией, тогда она впервые попробовала наркотики. У Татьяны очень быстро развилась зависимость.

Постепенно доходы Тани начали падать, и она была вынуждена принимать дешевый наркотик дезоморфин («крокодил»). Смертность от него очень высокая, в течение 1-2 лет умирает 80% наркоманов, принимающих дезоморфин, остальные 20% умирают несколько позже (спустя 3-4 года).

Дезоморфин вызывает тромбоз вен, некрозы тканей, способствует распространению инфекции по всему телу. Нередки случаи, когда в головном мозге наркомана формируется гнойный абсцесс. Достаточно 5 уколов, чтобы конечности буквально начали загнивать. Вены наркомана быстро приходят в негодность и он вынужден колоться в другие места, способствуя распространению некроза и инфекции. Очень скоро наркоманы теряют способность передвигаться и попадают в стационар. Медики вынуждены ампутировать гангренозную конечность, чтобы хоть как-то продлить жизнь. О выздоровлении не может быть и речи.

Так и у Татьяны развился глубокий некроз тканей левой голени. Подруги наркоманки помогают удалять некротические ткани, но это ни к чему хорошему не приведет, так как у Тани ослабленный иммунитет, и условия не позволяют качественно очистить рану. Таня живет со своим 11-летним сыном и еще шестью наркоманками-проститутками в двухкомнатной квартире.

Все наркоманки ВИЧ-инфицированные и колют зелье из одного шприца.

2. На последующих фотографиях жизнь двух наркоманов и их матери.

Вот уже более 12 лет она содержит своих детей-наркоманов, они также ВИЧ-инфицированные. Женщина была вынуждена бросить работу, чтобы смотреть детей - это ее крест. Дети торгуют наркотиками, чтобы выжить и иметь дозу для себя. Дети-наркоманы часто упрекают мать, что это именно она виновата в том, что они наркоманы. Женщина призналась журналисту, что хочет умереть.

8. Жизнь наркоманки Татьяны (45 лет).

У нее на почве ломки развился психоз, она все время возбуждена и мечется по комнате. Таня говорит, что внутри нее находится моторчик, который и не дает ей спокойно сидеть. Она вынуждена постоянно опираться на стены, так как ей трудно удерживать равновесие.

Страшные фотографии из Афганистана

Мы привыкли считать Афганистан самым проблемным в мире местом с точки зрения производства наркотиков.
С этим мнением не поспоришь. Фактически производство опия-сырца, основы для производства героина, монополизировано Афганистаном.
Только регион «Золотого треугольника» некоторое время составлял конкуренцию афганский производителям,
но невероятная эффективность созданной Талибаном комплексной системы производства наркотиков еще в 90-х разорила некогда
богатых производителей опийных наркотиков работавших на стыке границ Лаоса, Мьянмы и Тайланда.
С момента прихода Талибана к власти, производство стремительно росло, и только в 1999 - 2001 году,
добившись уступок со стороны мирового сообщества, Талибан одномоментно запретил выращивание мака, сократив посадки на 80% всего за год.
Однако с началом «контртеррористической операции» на территории Афганистана в октябре 2001 года и последовавшего за ней падения режима талибов,
эта страна опять вышла на первое место по производству героина.
За год рост производства составил 1400%! Однако если в 90-х основными рынками сбыта для афганского героина были Россия и страны Европы,
то после начала вторжения значительная часть экспорта была переправлена в сторону США.
Однако, у в этой истории есть и третья сторона - внутреннее потребление, каждый 5-й афганец - наркоман.
Афганский героин и наркоманы в сегодняшнем посте.

Одно из самых массовых мест сбора наркоманов именуют просто «под мостом»

Оно действительно располагается под одним из мостов через речку Кабул. Русло реки давно используется местными жителями как помойка. Сюда не стесняясь скидывают все отходы.

2

В кучах разлагающегося и зловонного мусора употребляют героин сотни наркоманов.

3

4

Мне не приходилось бывать в более отвратительном, отталкивающем месте, чем этот мост через реку Кабул, где то на окраинах города.
Жуткая вонь, разлагающиеся отходы, черная, похожая на нефть, вода, реки...
Впрочем, ширина реки не более метра, а ее глубину здравомыслящий человек вряд ли решится проверить - ощущение, что это вода может разъесть не то что ногу или руку, стальной прут разложится в ней за минуту.

5

Дышать очень тяжело, отчасти из-за зловонных испарений, отчасти от подожженных гор мусора, но в основном от дыма, который дают «фитили», на которых наркоманы подогревают героин - афганское ноу-хау в употреблении героина.

6

То и дело наступаешь на чьи- то конечности. То, что казалось бесформенным мешком мусора, оказывается человеком, или то, что от него осталось. Обтянутый желтой кожей череп и бессмысленные, ввалившиеся глаза, неестественно заторможенные движения - это же зомби!
Голливудские режиссеры видимо бывали в подобных притонах, образ очень ясно считывается.

8

9

Ходить приходится вот по такой субстанции из отходов.

10

Делят героин.

11

12

Чтобы было совсем "свежо", сюда еще стекается городская канализация.

15

16

17

Часть дозы делят с друзьями, накрываясь платками.

18

А потом спят на картонке.

19

20

Отдельные эстеты принимают героин внутривенно, но это исключения - достать одноразовые шприцы большая проблема.

21

22

Ах, забыл сказать, еще под мостом много мух. Очень много. Смотрите, как мило они летают над наркоманами.

23

Спокойно снимать получилось не более 5-ти минут. В какой-то момент зомби поняли, что что-то происходит не так и обратили на меня внимание.
Один за другим они поднимались из-под своих накидок и что-то крича надвигались.
Мне удалось убраться из этого ада без потерь и пыльная кабульская улица, которая еще 15 минут назад казалась грязной помойкой, впечатляла чистотой.
Не всем так везет, за две недели до моего визита немецкие тележурналисты были серьезно побиты обитателями притона и лишились всего оборудования и денег.

24

Наркоманами становятся разными путями. Часть наркоманов - бывшие беженцы, пытавшиеся укрыться от гражданской войны в лагерях на территории Пакистана и Ирана и там попробовавшие наркотики.

25

Другая часть - муджахеддины, сражавшиеся, зачастую, по разные стороны баррикад.
В последнее время к ним присоединяются люди, так или иначе травмированные нынешней войной - как сами бойцы, так и люди, потерявшие на ней все что имели.

26

Третья большая группа, это афганцы уехавшие на заработки в соседние страны и пристрастившиеся там к наркотикам.
Они возвращаются на родину только для того, чтобы оказаться под печально известным мостом через реку Кабул.
В первую очередь речь о Хазарейцах, - они часто ездят на заработки в Иран, с которым их роднит один язык и одна вера (хазарейцы шииты в отличии от большинства афганцев).
Заработав денег на тяжелой и неблагодарной работе они часто не могу справится с соблазном попробовать героин, чтобы расслабиться.
Итог почти всегда один - лечебных заведений для наркозависимых в стране нет и они стремительно скатываются «под мост».
Точки массового скопления наркоманов есть в каждом городе. Если в Кабуле торчки облюбовали мосты, то, например, в Мазари-Шарифе они поселились на городской свалке.

27

В откосах этой свалки наркоманы выдолбили себе пещерки, где можно жить месяцами.

28

Лишь иногда они выбираются, чтобы украсть или выпросить денег на очередную дозу.

29

30

Грамм героина стоит порядка 100 афгани - примерно 2 доллара или цена баночки холодного Ред-Була.
Мелким воровством и попрошайничеством наркоманы умудряются собрать на дозу.
Как рассказывал один из еще не окончательно опустившихся торчков - развита взаимопомощь. Наркоман товарища в беде не бросит.

31

В каждой норе сидит группа наркоманов, которые употребляют героин.

32

33

Земля вокруг усыпана окурками и шприцами.

34

35

36

Некоторые приезжают из соседних государств, где за употребление наркотиков грозит смертная казнь.

37

1. Ниже на фотографиях жизнь наркоманки Татьяны (29 лет), она ВИЧ-инфицирована. Когда-то Татьяна работала на хлебозаводе, затем потеряла работу и занялась проституцией, где и попробовала в первый раз наркотики. У Татьяны очень быстро развилась наркотическая зависимость. Постепенно доходы Тани стали падать, и она была вынуждена принимать дешевый наркотик дезоморфин («крокодил»). Смертность от дезоморфина очень высока, в течение 1-2 лет умирает 80% процентов наркоманов, принимающих дезоморфин, остальные 20% умирают чуть позже (в течение 3-4 лет). Дезоморфин вызывает тромбоз вен, некрозы тканей, способствует распространению инфекции по всему телу. Не редки случаи, когда в головном мозге наркомана формируется гнойный абсцесс. Достаточно 5 уколов, чтобы конечности буквально начали загнивать. Вены наркомана быстро приходят в негодность, и он вынужден колоться в другие места, способствуя распространению некрозов и инфекции. Очень быстро наркоманы теряют способность передвигаться и попадают в стационар. Медики вынуждены ампутировать гангренозную конечность, для того чтобы хоть как-то продлить жизнь. О выздоровлении не может быть и речи. Так и у Татьяны развился глубокий некроз тканей левой голени. Подруги-наркоманки помогают ей убирать некротизированную ткань, но это не даст ничего хорошего, т.к. у Тани ослаблен иммунитет и бытовые условия не позволяют сделать нормальный туалет раны. Наркоманка Таня живет со своим 11-летним сыном и еще 6 наркоманками-проститутками в 2-х комнатной квартире. Все наркоманки ВИЧ-инфицированы, т.к. колют зелье из одного шприца. У этих девушек нет возможности получать лечение.

Наркоманы гниют заживо

2. На следующих фотографиях жизнь 2-х наркоманов и их матери. Мать содержит более 12 лет двух своих детей-наркоманов, они так же и ВИЧ-инфицированы. Женщина была вынуждена бросить работу, чтобы присматривать за детьми - это ее крест. Дети приторговывают наркотиками, чтобы выжить и иметь дозу для себя. Дети-наркоманы часто упрекают свою мать, что это именно она виновата в том, что они наркоманы. Они постоянно упрекают мать для того, чтобы иметь власть над ней. Женщина призналась журналисту, что хочет умереть.

3. Жизнь наркомана: солдат, воевавший в Афганистане еще при СССР, именно там он начал употреблять наркотики. По его словам нет ничего лучшего, чем наркотики.

Наркоманы гниют заживо

4. Жизнь наркомана Виталия и его сына. Виталий употребляет наркотики в течение 30 лет. Виталий и его сын - ВИЧ-инфицированы. Виталий говорит, что смысл его жизни - это забота о сыне, а наркотики лишь поддерживают жизнь Виталия. Сын Виталия говорит, что смысл его жизни - это наркотики. Со слов сына, жизнь депрессивна и бесцельна.

5. Жизнь наркомана, проходящего принудительное лечение в психиатрической больнице г. Полтавы. В этой больнице ВИЧ-инфицированные содержатся в одних палатах с другими больными, т.к. нету боксов.

6. Жизнь наркоманки, находящейся в туберкулезном диспансере. Наркоманка так же ВИЧ-инфицирована, раньше она была проституткой, а сейчас ее мать протаскивает наркотики в диспансер. Мать не хочет, чтобы дочь страдала и поэтому вынуждена протаскивать наркотики. У этой женщины есть и вторая дочь, которая тоже занимается проституцией и так же ВИЧ-инфицирована.

7. Жизнь молодого наркомана, проходящего рентгенографию легких, он тоже ВИЧ-инфицирован и болен туберкулезом.

8. Жизнь наркоманки Татьяны (45 лет). У нее развился психоз вследствие отмены наркотиков, она постоянно находится в возбужденном состоянии и все время мечется по комнате. Таня говорит, что внутри нее находится моторчик, который и не дает ей спокойно сидеть. Татьяна вынуждена постоянно опираться на стены, т.к. ей трудно держать равновесие.

9. Жизнь наркомана Сергея, он варит ширку - один из популярных и дешевых наркотиков. Сергей был ранее осужден на 5 лет за хранение наркотиков, но отсидев свой срок взялся за старое дело, так как он не видит других возможностей в его жизни и терять ему нечего. На снимках ниже его мать, которая принесла ему сигареты и заодно проверила, жив ли сын, она полностью зависит от его доходов.

10. Жизнь наркомана-подростка. Диме 13 лет, он бездомный и уже принимает внутривенно наркотики. Дима живет с такими же наркоманами-подростками, все они употребляют наркотики. Дима и его друзья не используют чистые одноразовые шприцы, в основном они колют теми, что подобрали с пола.

2. Новая кампания против наркотиков, вероятно, будет иметь больший успех, чем предыдущие, так как она пытается привлечь внимание подростков, играя на их тщеславии. Для этого используются снимки наркоманов, сделанные «до» и «после», которые производят очень тяжелое впечатление.

3. В офисе шерифа округа Малтнома (штат Орегон) была собрана коллекция снимков, наглядно демонстрирующих, какие разрушения причиняет внешности употребление наркотиков.

4. Нормальные – даже привлекательные – лица на снимках, сделанных во время первого задержания наркоманов, через годы, а иногда и даже месяцы, превращаются в изможденные, покрытые язвами, беззубые развалины.

5. Эти фотографии являются частью 48-минутного документального фильма шерифа Брета Кинга (Bret King) «From Drugs to Mugs». Кинг надеется, что этот фильм, который можно приобрести на DVD в комплекте с CD с фотографиями, поможет отвратить детей от наркотиков, предъявив им конкретные доказательства разрушений, происходящих уже через месяцы употребления метамфетамина, героина или кокаина.

6. «Смысл в том, чтобы показать детям реальную картину того, что произойдет, если они начнут употреблять сильные наркотики», - говорит Кинг. «Мы, действительно, хотели воздействовать на их чувство тщеславия».

7. Кинг знает, как сильно тщеславие в подростках. «Я помню, как в старших классах ты обязательно должен был быть выглядеть так, как надо, носить «правильную» одежду и обувь», - говорит он.

8. Наверно, больше всего в этих снимках ошеломляет то, как быстро меняется внешность.

9. Специалистов, занимающихся проблемами наркомании, эта скорость не удивляет.

10. Например, по словам А.Томаса МакЛеллана (A.Thomas McLellan), директора Центра решения проблем наркомании Университета Пенсильвании, употребление метамфетамина приводит к сдавливанию кровеносных сосудов вокруг лица.

11. «Это приводит к тому, что десны усыхают, как в старости», - продолжает МакЛеллан, бывший директор по государственной политике в сфере борьбы с наркотиками Администрации президента США. «Оставшиеся зубы теряют цвет и чернеют».

12. И метамфетамин и героин часто смешивают с сахарной пудрой. «От жирной и сладкой пищи появляются прыщи, но, если вводить сахар напрямую в вену, эффект будет еще больше», - добавляет он.

13. «Другие посторонние примеси могут привести к появлению кист на лице и других частях тела, например, в подмышках и в паху», - говорит МакЛеллан.

14. Изможденный вид наркоманов может быть вызван нехваткой витаминов и сна, по словам доктора Лариссы Муни (Larissa Mooney), психиатра-нарколога и помощника профессора психиатрии в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе.

15. Что касается язв на лице, Муни говорит так: «Иногда при употреблении метамфетамина у наркоманов возникают галлюцинации, будто по ним ползают насекомые. Пытаясь избавиться от них, наркоманы расчесывают кожу вплоть до образования открытых ран».

16. Специалисты не знают точно, когда эта программа приведет к реальным результатам, однако, Муни и МакЛеллан полны надежд.

17. «Это видео пытается воздействовать на то, что важно для молодежи», - говорит Муни. «Это не так абстрактно, как просто говорить, что, в конце концов, через много лет они заработают рак легких. Это то, что можно увидеть прямо сейчас».

18. МакЛеллан согласен, что то, за какое короткое время разрушается внешность, должно сильно подействовать на подростков. «На некоторых из этих снимков показаны изменения, произошедшие всего за шесть месяцев», - говорит он. «Такие временные рамки вполне доступны для понимания детей».

19.

20.

21.

22.

Multnomah County Sheriff’s Office